Университет критериально-системных знаний Портала духовных концепций
Геннадий Мирошниченко (Г. Мир)
_____________________________
Геннадий Мирошниченко
Над Оптиной летают вертолёты –
Идут ученья в лётчицком полку,
И занятые тучами пилоты
Как будто воду в ступе вновь толкут.
Над Оптиной такие капли плачут,
Что дали через Жиздру не видны.
Мои друзья свои манатки прячут –
Не промочить, главное, штаны.
Дожди, дожди над Оптиной прольются
И засияют купола церквей,
Малиновые звоны разнесутся
Над ширью русских рощиц и полей.
В потоках с неба красные палатки
Чудесным островком пока живут,
Где существуем в полном беспорядке,
Так слабо тут похожим на уют.
Над Оптиной летают вертолёты.
Мы знаем – это к солнцу и добру.
Забыты дома боли и заботы,
Чтобы проснуться в счастье поутру.
И если вдруг приехать хочет кто-то,
Пусть перед тем подумает слегка.
Над Оптиной летают вертолёты
И разгоняют наши облака.
Слова волшебные живут
Как бы помимо нашей воли:
И для возлюбленной приют,
И наше песенное поле.
В стихах волшебные слова
Мне говорят о том просторе –
Вместить не может голова
Любви невысказанной море.
Я те прекрасные слова
Хочу тебе петь неустанно,
Чтоб захлестнул девятый вал
И не казалось это странным.
«Зачем вам Бог?», – спроси любого
И вряд ли ты ответ найдёшь,
Ведь, кроме Неба голубого,
Похожий образ будет ложь.
«Зачем нам Бог?». Ведь стало ясно,
Что без Него мы – червяки.
Помочь гниению? Прекрасно!
Но червь не пишет ни строки.
А мне зачем, зачем ты, Боже?
Коль нет Тебя – глуха стена.
Любая мысль моя не может
Быть без Тебя извлечена.
Ему обязан я с рожденья,
Что человеком воплощён,
Природное преображенье
Моим умом продолжил Он.
Он – высшее всему начало
И Мера высшая потерь,
Добро и Зло его венчало
И нам даровано теперь.
Не Божий суд за тем Пределом,
Важнее нам на каждый раз
Сравненье наших мыслей с делом,
Которого Он ждёт от нас.
И коль дела свои благие
Мы без проверки с Ним творим,
То страсти могут быть и злые,
Лишь ими часто мы горим.
Расколот мир на половинки.
К Вершине Божией спешим,
И не холмов нас ждут вершинки,
Но блеск заоблачных Вершин.
О, как бы я желал терпенья
Всё увеличивать собой
Божественные проявленья,
Дарованные мне судьбой!
Ты оглянись: ничто не важно,
Как важен подвиг твой и мой,
И каждый день прими отважно,
Как возвращение домой!
Секрет бессмертия открыт,
Ласкает он блаженство слуха.
Живём, однако, у корыт,
Как в сказке Пушкина старуха.
Секрет бессмертия открыт.
Он прост, как многое простое:
Не только пищей будешь сыт,
Но пониманием простора.
Есть Высший Смысл – как Солнце днём:
Ежесекундно Богу внемли,
Его дыхание во всём
Как душу собственну приемли!
И только мысль и Бог, сойдясь,
С тобой поделятся мгновенным,
Что Дух – Божественная власть
Над Океаном душ нетленным.
Не разум всем руководит,
А ощущенье Бога в душах.
Оно – Вселенский наш магнит,
Его настроены мы слушать.
Блаженны все, кто так идёт,
Не поддаваясь искушенью,
Хоть блеску злата, что как мёд,
Что отзвучит, подобно пенью.
Секрет бессмертия открыт,
Ведь Смерти нет ни здесь, ни в Небе:
Не в Землю будешь ты зарыт,
Душой взлетишь на Горный Гребень
И всё Любовью опалишь,
Ведь там Лучом и Лаской станешь,
Расти в Любви придётся лишь,
И никогда уж не растаешь.
С рожденья нам открыт секрет,
Но думу эту отгоняем,
Земной баюкает ответ
И бредит не душой, а раем.
Я – смертник, камикадзе, я – пилот,
Я на таран решаюсь без раздумий,
Я добровольно лёг на эшафот.
Ни прокурора мне не надо и не судей!
Я – на Земле, – не знаю, для чего.
Что мною достигает Провиденье?
И я хотел бы только одного –
Продлить бы жизнь ещё одно мгновенье.
Свои желанья в точку соберу.
Чтоб из неё росточек смысла вырос,
Чтоб хоть немного Божию Игру
Понять умом, подаренном на вырост.
Здесь, на Земле, идёт круговорот
Рождаемых Любовью человеков,
Где каждый – смертник, камикадзе и пилот.
Что б он ни делал, вступит в ту же реку.
А что же остаётся после нас?
Воспоминанья, войны и обломки?
Пусть даже кто восходит на Парнас,
Забудут всё равно его потомки.
Я среди них таинственно брожу,
На склоне лет нашёл себе заботу.
Зачем я здесь, я так же не скажу,
Хожу я в Жизнь, как будто на работу.
Перед Природой – Небо, я и Бог.
Я на Земле – работник и посланник.
Свой самолёт я вёл к Нему, как мог,
И бился за Него, и пал, как ратник.
***
Оказалось – на века.
Словно было вдохновенье
И ушло под облака…
Любовь оправдывает всё:
Предательство и грязь, и лживость.
Она закрутит колесо,
Которое остановилось.
Любовь проявит краски дня,
Ночь станет идолопоклонством,
И в центр безумного огня
С размаху бросит вероломство.
Любовь болезни исцелит.
Очистит тело от отметин
И притягательный магнит
Подарит, будто малым детям.
Любовь посмешище плеснёт
В того, кто в ней разочарован,
И в разноцветьем Небосвод
В утехах будет ей дарован.
Любовь забудет чью-то боль,
Чужих страданий не приемлет.
Она играет свою роль.
Свою свечу в церквах затеплит.
Любовь оправдывает всё,
Всё, что даровано не Богом,
И даже дар, что невесом,
Оставит молча за порогом.
Любовь считает сказкой быль,
Подарком – жизнь и наслажденье.
Иначе был бы мир постыл
До отупения и жженья.
Любовь оправдывает всё,
Коль ты без Бога – в тёмной клети,
Любовь к себе её красой
Не может смыслом Жизнь расцветить.
Любовь и истина тогда
Сливаются в одном чертоге,
Когда оценки ночи, дня
Для нас живут Любовью в Боге.
Нам несказанно повезло:
Есть две любви – поверьте, люди!
Невыносимо тяжело
Нам без Любви на свете будет.
Романс
Дрожанием свечи душа ещё живёт
И небом голубым надежда светит многим.
Мы верим – для Любви настал уже черёд
И выйдем мы опять на Божии дороги.
Расцветием зари глядит на нас Любовь
И звоном тишины рождается мгновенье.
Мы знаем – в мир чудес отправится любой,
Коль примет для себя Любви святое пенье.
Дрожанием свечи душа ещё живёт
И огонёк её в ночи надеждой греет.
Легко от дел мирских душа ушла в полёт
И радостью Небес над миром тихо реет.
Волшебные слова повиснут кисеёй,
В них мудрость и ответ проявятся едва ли.
Замрёт в экстазе вдруг дыхание моё
От красоты Любви, что люди вечно ждали.
Дрожанием свечи душа ещё живёт
И небом голубым надежда светит многим.
Мы верим – для Любви настал уже черёд
И выйдем мы опять на Божии дороги.
Усыхают наши возможности,
Пересыхают, как реки.
Мы бьёмся в своей стреноженности –
Не звери, не человеки.
До Неба душа дотянется,
На колеснице по Небу мчится.
Но – в одиночестве мается,
Это – душа-волчица.
Никак не поймём оголтелые, –
Мы оживаем душою.
Создатели нас – лишь сделали,
А дальше – дорогой большою.
«Получится – не получится?» –
Зависит от нас и только.
Забудем об этом – мучиться,
А вспомним – путь и котомка.
Звон бокалов – на пирах,
Русский дух – в монастырях,
Буйство красок и лучей.
Русский, русский – ты-то чей?
Почему ты – только «русский»,
Но не «росс» или не «рус»?
То ли глаз татарский узкий,
То ли ты – бубновый туз?
Русский значит принадлежность:
Русский немец, русский фин.
Ты впитал в себя безбрежность
Гор, лесов, лугов, равнин.
Русский дух, язык и вольность,
Нас пронзившие в веках.
До прозренья богомольность
Залегла на Соловках.
От еврея до китайца
Рвутся русское познать.
С ними надо ли тягаться.
Чтоб иметь свою же рать?
Русский сын хохочет громко,
Безалаберный слегка.
Он – доверчивей ребёнка.
Сводит всё до пустяка.
Для движенья ждёт пинка.
Ты – прославлен, рус-детина.
Хватит нынче спать и спать!
Русь защиты ждёт от сына.
Русь – в крови,
А это – мать!
Стук горошин дождевых.
Пусть хорошим будет стих.
Воздух травами пропах.
Пробираюсь я впотьмах
По палатке дождь стучит.
Ключева вода горчит.
Каплет в лужу струйкой жизнь.
Руку высунь и держи!
Великаны-сосны спят,
Словно стадо поросят.
Тени пляшут на деревьях
От костра.
Жизнь моя, худая,
Ты – пестра.
По углям гуляет ветер
Перемен.
Жизнь моя гнилая,
Вот и крен.
Ухнет филин как разбойник
В темноте.
Я пугаюсь того дела,
Что хотел.
Речка тёмной полосою
На пути.
Мне Любовь сегодня Ангел
Подсветил.
Дебри леса и мечты
Переплелись.
Так и кажется – уносят
Крылья ввысь.
Несмотря на холода
И вечный бой,
Сколько счастья нам подарено
С тобой!